Одушевлённые и неодушевлённые существи́тельные

 

Одушевлённые и неодушевлённые существи́тельные — существительные, обозначающие — согласно сложившимся в языке представлениям — живое (человек, зверь) и неживое (стол, гроза, озеро). Эти представления не совпадают с биологическими понятиями живого и неживого. Напр., в русском языке к одушевленным существительным относятся наименования людей (мальчик, президент, Сергей, продавщица, Иванова, часовой, молодожены и т. п.), животных, птиц, рыб, насекомых (млекопитающее, собака, мышь, чайка, карась, паук, пчела и т. п.), сверхъестественных и вымышленных существ (черт, циклоп, дракон, русалка, фея и т. п.), но не относятся названия деревьев и растений (дуб, береза, тюльпан, водоросли и т. п.), которые с научной точки зрения являются частью живой природы.

При определении одушевленности или неодушевленности существительного следует руководствоваться не смысловыми, а грамматическими факторами.

С грамматической точки зрения одушевленные и неодушевленные существительные различаются особенностями склонения.

У всех одушевленных существительных форма вин. падежа мн. числа совпадает с формой род. падежа мн. числа: вижу мужчин, женщин, детей, матросов, ученых, балерин, динозавров, львиц, комаров — нет мужчин, женщин, детей, матросов, ученых, балерин, динозавров, львиц, комаров.

У неодушевленных существительных форма вин. падежа мн. числа совпадает с формой им. падежа мн. числа: вижу автобусы, игрушки, небеса, часы, поступки, тени, кипарисы, розы — есть автобусы, игрушки, небеса, часы, поступки, тени, кипарисы, розы.

Для существительных м. рода 2-го склонения типа стол, конь (но не для существительных м. рода 1-го склонения типа юноша и не для существительных ср. рода 2-го склонения типа чудище), а также для существительных м. рода, возникших в результате субстантивации см., типа рулевой, учащийся то же правило действует не только во мн., но и в ед. числе: вижу принца, царя, льва, муравья, рабочего — нет принца, царя, льва, муравья, рабочего; вижу лес, мяч, двугривенный — есть лес, мяч, двугривенный.

Таким образом, грамматические правила определения одушевленности или неодушевленности существительных выглядят так:

Все одушевленные существительные:

вин. падеж мн. числа = род. падеж мн. числа.

Кроме того, одушевленные существительные м. рода 2-го склонения и склоняющиеся как прилагательные:

вин. падеж ед. числа = род. падеж ед. числа.

Неодушевленные существительные:

вин. падеж мн. числа = им. падеж мн. числа.

Кроме того, неодушевленные существительные м. рода 2-го склонения и склоняющиеся как прилагательные:

вин. падеж ед. числа = им. падеж ед. числа.

У неизменяемых существительных грамматические показатели одушевленности проявляются в формах согласуемых с ними слов (прилагательных и других слов, изменяющихся как прилагательные): …нет смысла привлекать английского рефери на матчи полуфиналов и финала (www.championat.com); Я встречал невзрачных девушек и делал из них настоящих леди (Газета «Комсомольская правда») — форма вин. падежа прилагательных совпадает с формой род. падежа. Точно так же ведут себя прилагательные (и слова, изменяющиеся как прилагательные) при согласовании с существительными м. рода и общего рода (при обозначении лиц мужского пола) 1-го склонения на -а, -я:

Мы тут им папу римского подкинули — / Из наших, из поляков, из славян

В. Высоцкий;

Короче говоря, всё то, что преображает самого последнего лентяя и неряху

С. Довлатов.

На основании грамматических показателей устанавливаются следующие факты.

Многозначные или омонимичные существительные могут употребляться как одушевленные или неодушевленные в зависимости от того, в каком значении они используются и какому объекту действительности отсылают. Ср. гений 1) ‘высшая степень одаренности, таланта’, 2) ‘человек, обладающий подобной одаренностью’:

Вот человек, который демонстрирует советский гений, умственное опережение при яркой личностной окраске!

Д. Гранин —

Он вполз как змея в мою семью… изображал из себя нищего гения…

В. Катаев.

Ср. также: упал на тюфяк (матрас) — полюбила тюфяка (человека); рассматривать звезды (светила) — пригласить всех звезд (знаменитостей); чтили Юпитера (бога) — изучать Юпитер (планету); понадеяться на москвича (жителя города) — продать старый «Москвич» (автомобиль), найти спутника (человека) — запустить спутник (космический аппарат) и т. д.

В русском языке как неодушевленные выступают существительные, обозначающие множества, состоящие из живых существ: народ, толпа, стая, стадо, табун и т. п.:

С последним ударом неизвестно откуда слышавшихся часов молчание упало на толпы гостей

М. Булгаков;

Послушайте, вот вижу я огромные многоцветные лагери, табуны лошадей, стада скота, синие юрты предводителей

Л. Юзефович.

Одушевленными существительными являются слова покойник, мертвец, утопленник, неодушевленным существительным является слово труп (здесь, возможно, сказывается то, что слова мертвец, покойник

связываются с представлением только о человеке, тогда под словом труп может в равной степени подразумеваться и животное

Д. Розенталь:

Один из департаментских чиновников видел своими глазами мертвеца и узнал в нем тотчас Акакия Акакиевича…

Н. Гоголь;

Везут покойника, а думают только о том, куда девалась его голова!

М. Булгаков;

А кто же в таком случае за утопленника будет вахту стоять?

В. Конецкий;

Спускаясь по тропинке вниз, я заметил между расселинами скал окровавленный труп Грушницкого

М. Лермонтов.

Как одушевленные существительные чаще всего выступают слова кукла, марионетка, матрешка, снеговик, идол ‘изваяние, которому поклоняются’:

Она, / Вся белая от гнева, / Железную ломает Деву, / Отбрасывает кукол прочь…

Л. Мартынов

(но при этом играть в куклы:

Надо сказать, что старик в жизни не видел такой красивой игрушки, даже в детстве: маленьким он любил играть в куклы, а вот драться и бороться не любил

Л. Петрушевская);

Один человек, захватив квадратик тротуара, мастерски водил марионеток, умудряясь разыгрывать в одиночку целые сцены…

В. Аксенов;

Полная луна стояла над головой, ярко освещая большого деревянного идола на вершине холма

А. Беляев.

Как одушевленные существительные выступают обычно названия игральных карт (от валета до туза, а также слово козырь), шахматных фигур:

Так я на каждую снасть привязал поскорее по карте, привел яхту к ветру и повторил маневр. — К повороту приготовиться! Развязать тройку пик, подтянуть валета червей, смотать десятку треф…

А. Некрасов;

Остап проанализировал положение, позорно назвал ферзя «королевой» и высокопарно поздравил брюнета с выигрышем

И. Ильф

Е. Петров.

Однако слова пешка (в прямом значении) и ладья чаще употребляются как неодушевленные существительные:

С необычайной легкостью… гроссмейстер жертвовал пешки, тяжелые и легкие фигуры направо и налево

И. Ильф

Е. Петров;

Правильно переставлять на деревянной доске ладьи и ферзей Владимир [Крамник] начал еще с четырех лет (Газета «Комсомольская правда).

Для целого ряда слов в современном русском языке отмечаются колебания: они употребляются то как одушевленные, то как неодушевленные. Таковы, напр., некоторые названия микроорганизмов — бактерия, микроб, личинка:

А все-таки это значит изводить бактерий, как блох, по одной штучке

М. Горький —

А может, он просит солнечного света, который убивает не окрепшие еще бактерии?

Ф. Горенштейн;

Один старый пенициллин, который мало действует на современных микробов

М. Чулаки —

…В научных лабораториях специально выводят всякие вирусы и микробы, а также насекомых и крыс для травли доверчивых и беззащитных советских людей

В. Войнович;

Так вот, эта рыбка — гамбузия — поедает в своем пруду всех комариных личинок

Вен. Ерофеев—

Говорили, что этот настой убивает на яблонях личинки и не портит завязи

В. Токарева.

Названия некоторых морских организмов могут выступать не только как одушевленные, но и как неодушевленные существительные, когда обозначают кушанье:

Лежащий на ложе в грозовом полумраке прокуратор… время от времени высасывал устрицы, жевал лимон и пил опять

М. Булгаков —

Он поглощает устриц, дюжину за дюжиной…

В. Аксенов;

Прекрасный Герман, сбросьте мировые проблемы с усталых плеч, добейте креветки

Л. Зорин —

Он показывал мне, как… есть сырыми креветок, узнавать ночную погоду по дневному прибою, ставить парус

А. Куприн.

Колебания в отнесении существительных к одушевленным и неодушевленным отмечаются и у других слов: существо, персонаж, личность, создание, жертва, призрак и т. п.

Одушевленность не проявляется у существительных в сочетаниях типа пойти в воспитатели, выбиться в руководители, выдвинуть в кандидаты, податься в артисты, постричься в монахи, набиваться в друзья, напрашиваться в гости и т. п.:

А вы, друзья, как ни садитесь; / Всё в музыканты не годитесь

И. Крылов;

Вот, например, полковник Скалозуб: / И золотой мешок, и метит в генералы

А. Грибоедов;

Я б в рабочие пошел, / пусть меня научат

В. Маяковский;

Ходит девочка, эх, в платочке. / Ходит по полю, рвет цветочки. / Взять бы в дочки, эх, взять бы в дочки

И. Бродский.

В данных сочетаниях существительное в форме вин. падежа мн. числа не обозначает конкретных лиц, а указывает на социальный, родственный, профессиональный статус человека.

Как правило, с одушевленными существительными соотносится местоимение кто, а с неодушевленными — что. Однако это соотношение не является абсолютным. Вопрос, задаваемый с помощью кто, может относиться к неодушевленным существительным (см. Вопросительные местоимения), а местоимение что (как вопросительное, так и относительное) может указывать на лиц (см. Относительные местоимения).

Одушевленные существительные — это в подавляющем большинстве существительные м. или ж. рода. Среди существительных ср. рода одушевленных существительных мало: лицо (‘человек’), дитя (если считать, что это слово имеет форму мн. числа — дети), животное, млекопитающее, насекомое (а также другие зоологические термины: земноводное, пресмыкающееся и т. п.), чудище, чудовище и некоторые другие.

Сложным с теоретической точки зрения является вопрос об одушевленности существительных ж. и ср. рода, не употребляющихся во мн. числе: родня, молодежь, студенчество и т. п. В силу отсутствия у этих существительных формы вин. падежа мн. числа, которая является грамматически определяющей в отношении признака одушевленности, их нельзя однозначно причислить к той или иной группе существительных. Возможно два решения этого теоретического вопроса:

1считать их словами вне деления на одушевленные и неодушевленные;

2считать их неодушевленными, руководствуясь правилом: «все, что не является одушевленным (т. е. все, что не демонстрирует совпадения форм вин. и род. падежей), является неодушевленным».

В пользу последнего решения говорит тот факт, что слова, обозначающие совокупности людей или животных (см. выше: народ, стадо и т. д.), как правило, являются в русском языке грамматически неодушевленными.

Дискуссионным является также вопрос о статусе морфологического признака одушевленности / неодушевленности. Некоторые лингвисты полагают, что в русском языке существует морфологическая категория см. одушевленности / неодушевленности, а другие считают, что следует говорить о лексико-грамматических разрядах см. одушевленных и неодушевленных существительных. Согласия между исследователями в этом вопросе нет. В любом случае морфологический признак одушевленности / неодушевленности является постоянным признаком существительных: они распределяются по данным группам, но не изменяются по этому признаку.

Как полагают ученые, деление существительных на одушевленные и неодушевленные отражает не только объективные характеристики обозначаемых этими словами живых существ и неживых предметов, но и то, как они мыслятся носителями данного языка; причем это осмысление подчиняется довольно сложным и до конца не ясным правилам и ассоциациям, связанным с такими признаками, как «активность», «способность к действию», «внешнее подобие человеку» и др.

Грамматические признаки проявления одушевленности / неодушевленности (совпадение форм вин. падежа с формами им. или род. падежа) свойственны в русском языке не только существительным, но и другим частям речи. Прилагательные и другие слова, согласуемые с существительным (местоимения-прилагательные типа мой, какой, любой и т. д.; числительное один и порядковые числительные типа второй, шестой; полные причастия наст. и прош. времени), выражают морфологическую одушевленность, «копируя» падежные формы существительных. Как грамматически одушевленные склоняются личные местоимения см. и возвратное местоимение см., причем независимо от того, на какой предмет (живой или неживой) они указывают; вопросительное местоимение кто и все изменяемые местоименные слова, образованные от него (никто, кто-то и т. п.). При сочетании с одушевленными существительными грамматическую одушевленность проявляют количественные числительные два, три, четыре (но не двадцать два, тридцать два и т. п.: вызвать двух студентов — посмотреть два фильма, но вызвать двадцать два студента), а также все собирательные числительные см. (встретил троих незнакомцев — гулял трое суток).

Различные способы обозначения живого и неживого, более или менее яркие и последовательно реализованные, свойственны очень многим языкам мира. В славянских языках см. это различение исторически получило существенное развитие. Об истории формирования противопоставления одушевленных и неодушевленных существительных см. Одушевленные существительные в истории русского языка.



Одушевлённые существи́тельные в исто́рии ру́сского языка́. В современном русском языке одушевленные существительные отличаются от неодушевленных тем, что вин. падеж у них по форме равен не им., а род. падежу во мн. числе (для всех существительных) и в ед. числе (для существительных м. рода 2-го склонения): вижу мальчика — вижу стол, вижу девочек и мальчиков — вижу тумбочки, кресла и столы. В праславянском языке см. у существительных м. рода им. падеж (падеж субъекта действия) отличался от вин. падежа (падежа объекта — прямого дополнения), но в результате фонетических изменений праславянского периода эти формы в старославянском языке см. и древнерусском языке см. в некоторых типах склонения совпали в ед. числе; ср. им. падеж — братъ, конь, вин. падеж — братъ, конь: поимемъ жену его Вольгу за князь свои Малъ (возьмем [и выдадим] жену его Ольгу за князя своего Мала); поиде на братъ свои (пошел на брата своего); повелѣ осѣдлати конь (повелел оседлать коня). У существительных ж. рода в ед. числе такого совпадения не было (жена — им. падеж, жену — вин. падеж). При относительно свободном порядке слов у существительных м. рода возникала неясность в выражении субъектно-объектных отношений, что затрудняло понимание текста: побѣди Ярополкъ Владимиръ (кто кого победил?). Необходимость различать субъект и объект действия привела к тому, что окончание род. падежа в группе существительных м. рода со значением лица (напр., богъ, человекъ, отрокъ, заступникъ, попъ, братъ, игуменъ, пастухъ, дияволъ, мужь и т. п.) стало использоваться в форме вин. падежа: поищем собѣ (себе) князя; погребоша Ольга (похоронили Олега), побѣди (победил) Ярополкъ Владимира. В древних памятниках такие формы род. падежа могли употребляться и наравне с исконными формами вин. падежа: присла великыи кн(я)зь… ис Кыева с(ы)нъ свои Всеволодъ (прислал великий князь… из Киева сына своего Всеволода); послаша по князь (послали за князем). Постепенно грамматическое оформление категории одушевленности получают в ед. числе и существительные м. рода — названия животных, форма вин. падежа которых первоначально также могла варьироваться: въсѣдъ на конь (сев на коня), но видѣ орьла (увидел орла). Исследователи отмечают, что вытеснение форм «вин. падеж = им. падеж» формами «вин. падеж = род. падеж» у слов — названий животных шло медленнее, чем у существительных, обозначающих лиц.

Становление категории одушевленности первоначально происходило в кругу слов м. рода, и прежде всего в формах ед. числа. Формы мн. числа этих существительных долгое время не выступают как одушевленные. Это связано, видимо, с тем, что во мн. числе формы им. и вин. падежей в старых типах склонения различались: холопъ — холопи (им. падеж мн. числа) и холопы (вин. падеж мн. числа); конь — кони (им. падеж мн. числа) и конѣ (вин. падеж мн. числа). Однако с течением времени это различие исчезло, и тогда категория одушевленности распространилась и на формы мн. числа существительных м. рода: послали есмы (послали мы) своихъ пословъ.

Существительные ж. рода во мн. числе принимают формы «вин. падеж = род. падеж» позднее слов м. рода — в XVI—XVII вв.: жен наших и дѣтеи… в полон поимали. Только в XVII в. категория одушевленности распространяется во мн. числе на названия животных: искать свиней или кобылъ или коровъ. Таким образом, окончательное грамматическое оформление категория одушевленности получает по историческим меркам относительно недавно — в XVII в.

Остатки старой формы «вин. падеж = им. падеж» сохранились в современном наречии замуж, образованном из сочетания предлога за- и формы исконного вин. падежа мужь, в словосочетаниях типа выйти в люди, взять в жены, пойти в летчики, рядить в шуты, а также в некоторых великорусских говорах (севернорусских, сибирских): пасу коровы, бить звери и т. п.; значительно более широко такие формы представлены в украинском и белорусском языках.

Некоторые исследователи полагают, что можно говорить не только о постепенном становлении категории одушевленности, но и о наличии в древнерусском языке категории лица, проявлявшейся в особом грамматическом оформлении существительных, обозначающих людей. В отличие от современного языка в древнерусском категория лица имен существительных м. рода проявлялась не только в вин. падеже (совпадавшем с род.), но также в дат. падеже с окончанием -ови-/-еви (богови, мужеви), которое употреблялось наравне с исконным окончанием -у/-ю (богу, мужю), и в им. падеже мн. числа с окончанием -ове/ -еве (врачеве) при исконной форме врачи. Чаще всего окончание -ови/-еви получали имена собственные: рекоша дружина Игореви (сказала дружина Игорю).

Автор

Рождественская Т. В.

Где я?

История русского яз...История грамматич...Именные части реч...

Одушевленные сущ...



Одушевлённые существи́тельные в исто́рии ру́сского языка́. В современном русском языке одушевленные существительные отличаются от неодушевленных тем, что вин. падеж у них по форме равен не им., а род. падежу во мн. числе (для всех существительных) и в ед. числе (для существительных м. рода 2-го склонения): вижу мальчика — вижу стол, вижу девочек и мальчиков — вижу тумбочки, кресла и столы. В праславянском языке см. у существительных м. рода им. падеж (падеж субъекта действия) отличался от вин. падежа (падежа объекта — прямого дополнения), но в результате фонетических изменений праславянского периода эти формы в старославянском языке см. и древнерусском языке см. в некоторых типах склонения совпали в ед. числе; ср. им. падеж — братъ, конь, вин. падеж — братъ, конь: поимемъ жену его Вольгу за князь свои Малъ (возьмем [и выдадим] жену его Ольгу за князя своего Мала); поиде на братъ свои (пошел на брата своего); повелѣ осѣдлати конь (повелел оседлать коня). У существительных ж. рода в ед. числе такого совпадения не было (жена — им. падеж, жену — вин. падеж). При относительно свободном порядке слов у существительных м. рода возникала неясность в выражении субъектно-объектных отношений, что затрудняло понимание текста: побѣди Ярополкъ Владимиръ (кто кого победил?). Необходимость различать субъект и объект действия привела к тому, что окончание род. падежа в группе существительных м. рода со значением лица (напр., богъ, человекъ, отрокъ, заступникъ, попъ, братъ, игуменъ, пастухъ, дияволъ, мужь и т. п.) стало использоваться в форме вин. падежа: поищем собѣ (себе) князя; погребоша Ольга (похоронили Олега), побѣди (победил) Ярополкъ Владимира. В древних памятниках такие формы род. падежа могли употребляться и наравне с исконными формами вин. падежа: присла великыи кн(я)зь… ис Кыева с(ы)нъ свои Всеволодъ (прислал великий князь… из Киева сына своего Всеволода); послаша по князь (послали за князем). Постепенно грамматическое оформление категории одушевленности получают в ед. числе и существительные м. рода — названия животных, форма вин. падежа которых первоначально также могла варьироваться: въсѣдъ на конь (сев на коня), но видѣ орьла (увидел орла). Исследователи отмечают, что вытеснение форм «вин. падеж = им. падеж» формами «вин. падеж = род. падеж» у слов — названий животных шло медленнее, чем у существительных, обозначающих лиц.

Становление категории одушевленности первоначально происходило в кругу слов м. рода, и прежде всего в формах ед. числа. Формы мн. числа этих существительных долгое время не выступают как одушевленные. Это связано, видимо, с тем, что во мн. числе формы им. и вин. падежей в старых типах склонения различались: холопъ — холопи (им. падеж мн. числа) и холопы (вин. падеж мн. числа); конь — кони (им. падеж мн. числа) и конѣ (вин. падеж мн. числа). Однако с течением времени это различие исчезло, и тогда категория одушевленности распространилась и на формы мн. числа существительных м. рода: послали есмы (послали мы) своихъ пословъ.

Существительные ж. рода во мн. числе принимают формы «вин. падеж = род. падеж» позднее слов м. рода — в XVI—XVII вв.: жен наших и дѣтеи… в полон поимали. Только в XVII в. категория одушевленности распространяется во мн. числе на названия животных: искать свиней или кобылъ или коровъ. Таким образом, окончательное грамматическое оформление категория одушевленности получает по историческим меркам относительно недавно — в XVII в.

Остатки старой формы «вин. падеж = им. падеж» сохранились в современном наречии замуж, образованном из сочетания предлога за- и формы исконного вин. падежа мужь, в словосочетаниях типа выйти в люди, взять в жены, пойти в летчики, рядить в шуты, а также в некоторых великорусских говорах (севернорусских, сибирских): пасу коровы, бить звери и т. п.; значительно более широко такие формы представлены в украинском и белорусском языках.

Некоторые исследователи полагают, что можно говорить не только о постепенном становлении категории одушевленности, но и о наличии в древнерусском языке категории лица, проявлявшейся в особом грамматическом оформлении существительных, обозначающих людей. В отличие от современного языка в древнерусском категория лица имен существительных м. рода проявлялась не только в вин. падеже (совпадавшем с род.), но также в дат. падеже с окончанием -ови-/-еви (богови, мужеви), которое употреблялось наравне с исконным окончанием -у/-ю (богу, мужю), и в им. падеже мн. числа с окончанием -ове/ -еве (врачеве) при исконной форме врачи. Чаще всего окончание -ови/-еви получали имена собственные: рекоша дружина Игореви (сказала дружина Игорю).

Автор

Чердаков Д. Н.

Где я?

МорфологияСуществительное

Одушевленные и не...



Одушевлённые и неодушевлённые существи́тельные — существительные, обозначающие — согласно сложившимся в языке представлениям — живое (человек, зверь) и неживое (стол, гроза, озеро). Эти представления не совпадают с биологическими понятиями живого и неживого. Напр., в русском языке к одушевленным существительным относятся наименования людей (мальчик, президент, Сергей, продавщица, Иванова, часовой, молодожены и т. п.), животных, птиц, рыб, насекомых (млекопитающее, собака, мышь, чайка, карась, паук, пчела и т. п.), сверхъестественных и вымышленных существ (черт, циклоп, дракон, русалка, фея и т. п.), но не относятся названия деревьев и растений (дуб, береза, тюльпан, водоросли и т. п.), которые с научной точки зрения являются частью живой природы.

При определении одушевленности или неодушевленности существительного следует руководствоваться не смысловыми, а грамматическими факторами.

С грамматической точки зрения одушевленные и неодушевленные существительные различаются особенностями склонения.

У всех одушевленных существительных форма вин. падежа мн. числа совпадает с формой род. падежа мн. числа: вижу мужчин, женщин, детей, матросов, ученых, балерин, динозавров, львиц, комаров — нет мужчин, женщин, детей, матросов, ученых, балерин, динозавров, львиц, комаров.

У неодушевленных существительных форма вин. падежа мн. числа совпадает с формой им. падежа мн. числа: вижу автобусы, игрушки, небеса, часы, поступки, тени, кипарисы, розы — есть автобусы, игрушки, небеса, часы, поступки, тени, кипарисы, розы.

Для существительных м. рода 2-го склонения типа стол, конь (но не для существительных м. рода 1-го склонения типа юноша и не для существительных ср. рода 2-го склонения типа чудище), а также для существительных м. рода, возникших в результате субстантивации см., типа рулевой, учащийся то же правило действует не только во мн., но и в ед. числе: вижу принца, царя, льва, муравья, рабочего — нет принца, царя, льва, муравья, рабочего; вижу лес, мяч, двугривенный — есть лес, мяч, двугривенный.

Таким образом, грамматические правила определения одушевленности или неодушевленности существительных выглядят так:

Все одушевленные существительные:

вин. падеж мн. числа = род. падеж мн. числа.

Кроме того, одушевленные существительные м. рода 2-го склонения и склоняющиеся как прилагательные:

вин. падеж ед. числа = род. падеж ед. числа.

Неодушевленные существительные:

вин. падеж мн. числа = им. падеж мн. числа.

Кроме того, неодушевленные существительные м. рода 2-го склонения и склоняющиеся как прилагательные:

вин. падеж ед. числа = им. падеж ед. числа.

У неизменяемых существительных грамматические показатели одушевленности проявляются в формах согласуемых с ними слов (прилагательных и других слов, изменяющихся как прилагательные): …нет смысла привлекать английского рефери на матчи полуфиналов и финала (www.championat.com); Я встречал невзрачных девушек и делал из них настоящих леди (Газета «Комсомольская правда») — форма вин. падежа прилагательных совпадает с формой род. падежа. Точно так же ведут себя прилагательные (и слова, изменяющиеся как прилагательные) при согласовании с существительными м. рода и общего рода (при обозначении лиц мужского пола) 1-го склонения на -а, -я:

Мы тут им папу римского подкинули — / Из наших, из поляков, из славян

В. Высоцкий;

Короче говоря, всё то, что преображает самого последнего лентяя и неряху

С. Довлатов.

На основании грамматических показателей устанавливаются следующие факты.

Многозначные или омонимичные существительные могут употребляться как одушевленные или неодушевленные в зависимости от того, в каком значении они используются и какому объекту действительности отсылают. Ср. гений 1) ‘высшая степень одаренности, таланта’, 2) ‘человек, обладающий подобной одаренностью’:

Вот человек, который демонстрирует советский гений, умственное опережение при яркой личностной окраске!

Д. Гранин —

Он вполз как змея в мою семью… изображал из себя нищего гения…

В. Катаев.

Ср. также: упал на тюфяк (матрас) — полюбила тюфяка (человека); рассматривать звезды (светила) — пригласить всех звезд (знаменитостей); чтили Юпитера (бога) — изучать Юпитер (планету); понадеяться на москвича (жителя города) — продать старый «Москвич» (автомобиль), найти спутника (человека) — запустить спутник (космический аппарат) и т. д.

В русском языке как неодушевленные выступают существительные, обозначающие множества, состоящие из живых существ: народ, толпа, стая, стадо, табун и т. п.:

С последним ударом неизвестно откуда слышавшихся часов молчание упало на толпы гостей

М. Булгаков;

Послушайте, вот вижу я огромные многоцветные лагери, табуны лошадей, стада скота, синие юрты предводителей

Л. Юзефович.

Одушевленными существительными являются слова покойник, мертвец, утопленник, неодушевленным существительным является слово труп (здесь, возможно, сказывается то, что слова мертвец, покойник

связываются с представлением только о человеке, тогда под словом труп может в равной степени подразумеваться и животное

Д. Розенталь:

Один из департаментских чиновников видел своими глазами мертвеца и узнал в нем тотчас Акакия Акакиевича…

Н. Гоголь;

Везут покойника, а думают только о том, куда девалась его голова!

М. Булгаков;

А кто же в таком случае за утопленника будет вахту стоять?

В. Конецкий;

Спускаясь по тропинке вниз, я заметил между расселинами скал окровавленный труп Грушницкого

М. Лермонтов.

Как одушевленные существительные чаще всего выступают слова кукла, марионетка, матрешка, снеговик, идол ‘изваяние, которому поклоняются’:

Она, / Вся белая от гнева, / Железную ломает Деву, / Отбрасывает кукол прочь…

Л. Мартынов

(но при этом играть в куклы:

Надо сказать, что старик в жизни не видел такой красивой игрушки, даже в детстве: маленьким он любил играть в куклы, а вот драться и бороться не любил

Л. Петрушевская);

Один человек, захватив квадратик тротуара, мастерски водил марионеток, умудряясь разыгрывать в одиночку целые сцены…

В. Аксенов;

Полная луна стояла над головой, ярко освещая большого деревянного идола на вершине холма

А. Беляев.

Как одушевленные существительные выступают обычно названия игральных карт (от валета до туза, а также слово козырь), шахматных фигур:

Так я на каждую снасть привязал поскорее по карте, привел яхту к ветру и повторил маневр. — К повороту приготовиться! Развязать тройку пик, подтянуть валета червей, смотать десятку треф…

А. Некрасов;

Остап проанализировал положение, позорно назвал ферзя «королевой» и высокопарно поздравил брюнета с выигрышем

И. Ильф

Е. Петров.

Однако слова пешка (в прямом значении) и ладья чаще употребляются как неодушевленные существительные:

С необычайной легкостью… гроссмейстер жертвовал пешки, тяжелые и легкие фигуры направо и налево

И. Ильф

Е. Петров;

Правильно переставлять на деревянной доске ладьи и ферзей Владимир [Крамник] начал еще с четырех лет (Газета «Комсомольская правда).

Для целого ряда слов в современном русском языке отмечаются колебания: они употребляются то как одушевленные, то как неодушевленные. Таковы, напр., некоторые названия микроорганизмов — бактерия, микроб, личинка:

А все-таки это значит изводить бактерий, как блох, по одной штучке

М. Горький —

А может, он просит солнечного света, который убивает не окрепшие еще бактерии?

Ф. Горенштейн;

Один старый пенициллин, который мало действует на современных микробов

М. Чулаки —

…В научных лабораториях специально выводят всякие вирусы и микробы, а также насекомых и крыс для травли доверчивых и беззащитных советских людей

В. Войнович;

Так вот, эта рыбка — гамбузия — поедает в своем пруду всех комариных личинок

Вен. Ерофеев—

Говорили, что этот настой убивает на яблонях личинки и не портит завязи

В. Токарева.

Названия некоторых морских организмов могут выступать не только как одушевленные, но и как неодушевленные существительные, когда обозначают кушанье:

Лежащий на ложе в грозовом полумраке прокуратор… время от времени высасывал устрицы, жевал лимон и пил опять

М. Булгаков —

Он поглощает устриц, дюжину за дюжиной…

В. Аксенов;

Прекрасный Герман, сбросьте мировые проблемы с усталых плеч, добейте креветки

Л. Зорин —

Он показывал мне, как… есть сырыми креветок, узнавать ночную погоду по дневному прибою, ставить парус

А. Куприн.

Колебания в отнесении существительных к одушевленным и неодушевленным отмечаются и у других слов: существо, персонаж, личность, создание, жертва, призрак и т. п.

Одушевленность не проявляется у существительных в сочетаниях типа пойти в воспитатели, выбиться в руководители, выдвинуть в кандидаты, податься в артисты, постричься в монахи, набиваться в друзья, напрашиваться в гости и т. п.:

А вы, друзья, как ни садитесь; / Всё в музыканты не годитесь

И. Крылов;

Вот, например, полковник Скалозуб: / И золотой мешок, и метит в генералы

А. Грибоедов;

Я б в рабочие пошел, / пусть меня научат

В. Маяковский;

Ходит девочка, эх, в платочке. / Ходит по полю, рвет цветочки. / Взять бы в дочки, эх, взять бы в дочки

И. Бродский.

В данных сочетаниях существительное в форме вин. падежа мн. числа не обозначает конкретных лиц, а указывает на социальный, родственный, профессиональный статус человека.

Как правило, с одушевленными существительными соотносится местоимение кто, а с неодушевленными — что. Однако это соотношение не является абсолютным. Вопрос, задаваемый с помощью кто, может относиться к неодушевленным существительным (см. Вопросительные местоимения), а местоимение что (как вопросительное, так и относительное) может указывать на лиц (см. Относительные местоимения).

Одушевленные существительные — это в подавляющем большинстве существительные м. или ж. рода. Среди существительных ср. рода одушевленных существительных мало: лицо (‘человек’), дитя (если считать, что это слово имеет форму мн. числа — дети), животное, млекопитающее, насекомое (а также другие зоологические термины: земноводное, пресмыкающееся и т. п.), чудище, чудовище и некоторые другие.

Сложным с теоретической точки зрения является вопрос об одушевленности существительных ж. и ср. рода, не употребляющихся во мн. числе: родня, молодежь, студенчество и т. п. В силу отсутствия у этих существительных формы вин. падежа мн. числа, которая является грамматически определяющей в отношении признака одушевленности, их нельзя однозначно причислить к той или иной группе существительных. Возможно два решения этого теоретического вопроса:

1считать их словами вне деления на одушевленные и неодушевленные;

2считать их неодушевленными, руководствуясь правилом: «все, что не является одушевленным (т. е. все, что не демонстрирует совпадения форм вин. и род. падежей), является неодушевленным».

В пользу последнего решения говорит тот факт, что слова, обозначающие совокупности людей или животных (см. выше: народ, стадо и т. д.), как правило, являются в русском языке грамматически неодушевленными.

Дискуссионным является также вопрос о статусе морфологического признака одушевленности / неодушевленности. Некоторые лингвисты полагают, что в русском языке существует морфологическая категория см. одушевленности / неодушевленности, а другие считают, что следует говорить о лексико-грамматических разрядах см. одушевленных и неодушевленных существительных. Согласия между исследователями в этом вопросе нет. В любом случае морфологический признак одушевленности / неодушевленности является постоянным признаком существительных: они распределяются по данным группам, но не изменяются по этому признаку.

Как полагают ученые, деление существительных на одушевленные и неодушевленные отражает не только объективные характеристики обозначаемых этими словами живых существ и неживых предметов, но и то, как они мыслятся носителями данного языка; причем это осмысление подчиняется довольно сложным и до конца не ясным правилам и ассоциациям, связанным с такими признаками, как «активность», «способность к действию», «внешнее подобие человеку» и др.

Грамматические признаки проявления одушевленности / неодушевленности (совпадение форм вин. падежа с формами им. или род. падежа) свойственны в русском языке не только существительным, но и другим частям речи. Прилагательные и другие слова, согласуемые с существительным (местоимения-прилагательные типа мой, какой, любой и т. д.; числительное один и порядковые числительные типа второй, шестой; полные причастия наст. и прош. времени), выражают морфологическую одушевленность, «копируя» падежные формы существительных. Как грамматически одушевленные склоняются личные местоимения см. и возвратное местоимение см., причем независимо от того, на какой предмет (живой или неживой) они указывают; вопросительное местоимение кто и все изменяемые местоименные слова, образованные от него (никто, кто-то и т. п.). При сочетании с одушевленными существительными грамматическую одушевленность проявляют количественные числительные два, три, четыре (но не двадцать два, тридцать два и т. п.: вызвать двух студентов — посмотреть два фильма, но вызвать двадцать два студента), а также все собирательные числительные см. (встретил троих незнакомцев — гулял трое суток).

Различные способы обозначения живого и неживого, более или менее яркие и последовательно реализованные, свойственны очень многим языкам мира. В славянских языках см. это различение исторически получило существенное развитие. Об истории формирования противопоставления одушевленных и неодушевленных существительных см. Одушевленные существительные в истории русского языка.