Сочинение по тексту Васильева о детской способности мечтать

 

СОЧИНЕНИЕ

Текст Бориса Васильева – русского советского писателя, автора замечательной повести «А зори здесь тихие...» – о   важной человеческой способности мечтать.

Раскрывая проблему мечты в жизни человека, Борис Васильев вспоминает своё послевоенное голодное детство, как он читал под одеялом и, если книжку отбирали, придумывал сны, мечтал, веря в реальность д'Артаньяна или капитана Флинта.

Писатель считает, что детство - лучшая пора человеческой жизни именно из-за детской способности мечтать. Мечтать бескорыстно, веря в возможность осуществления мечты, веря в обещания будущей прекрасной жизни.

Когда детство прошло и Борис Васильев стал писателем, то есть, «стал сочинять нечто близкое к действительности», появилось «ощущение – будто чуточку обокрал себя и стал куда беднее, чем в голодном детстве…».

Борис Васильев считает, что человек полноценно живёт только в детстве – и именно из-за способности бескорыстно мечтать. Поэтому, считает Васильев, человек должен мечтать, чтобы «к чему-то стремиться», снова чего-то ждать, чего-то желать.

А ещё, считает Борис Васильев, мечтать можно только о нереальном. Мечтать о толстом бумажнике глупо, и это не мечта.

Заканчивает свои размышления о важности мечты писатель так: "мечты для меня просто способ продолжения жизни, всегда что-то обещающей и никогда не выполняющей обещаний".

Я согласен с Борисом Васильевым, что мечтать можно только о высоком, о неосуществимом. И, конечно, согласен с тем, что, мечтая, человек заглядывает за горизонт своего человеческого бытия, приоткрывает завесу будущего, и тогда мечта «обретает зыбкие черты нереальной реальности».

Самый яркий пример такой мечты – алые паруса Ассоль из феерии Грина.

229 слов

ИСХОДНЫЙ ТЕКСТ

(1)Сколько себя помню, меня загоняли в постель ровнёхонько в половине десятого. (2)А книжки отбирали, и если я проносил что-либо нелегально, то в самый увлекательный момент пододеяльного чтения бесшумно отпахивалась занавеска — я спал на кухне, на деревянном топчане, покрытом тоненьким матрасиком, набитым соломой, — кто-то возникал в проёме, и книжка изымалась. (3)А спать мне не хотелось то ли по причине упрямства и самоутверждения, то ли из-за того, что я был взбаламучен уже прочитанным. (4)Как бы там ни было, я не слишком расстраивался. (5)Во-первых, потому, что подобное происходило ежедневно, а во-вторых — и это главное — у меня в запасе было ещё одно увлекательнейшее занятие: я придумывал себе сны.

(6)Ах, какие это были сны, если, конечно, мне везло и они в самом деле проходили передо мною, как на экране! (7)Признаться, это случается со мной и сейчас, хотя возраст — как бы это поизящнее выразиться — внёс существенные коррективы в мои сценарии снов. (8)В детстве я мечтал обрести способность оказаться в любимых книгах и не только зримо увидеть их героев, но и запросто пообщаться с ними. (9)С Питером Марицем, юным буром из Трансвааля, с неугомонным бретёром д'Артаньяном, со знаменитым пиратом капитаном Флинтом или князем Серебряным. (10)В детстве я свято верил, что в книгах излагаются исторические события, что их герои — в самом деле существовавшие и, что самое любопытное, продолжающие существовать люди, с которыми можно запросто встретиться где-то там, вне реальности, но вполне реально. (11)Потом это прошло (может быть, к сожалению?), я стал сочинять нечто близкое к действительности и

записывать это «нечто», а ощущение — будто чуточку обокрал себя. (12)И стал куда беднее, чем в голодном детстве…

(13)Да, теперь я мечтаю об ином, но столь же нереальном, потому что мечтать реально — неинтересно, поверьте. (14)Мечтать, подобно Корейке, о том, что я найду толстый бумажник, набитый сотенными? (15)Глупо.

(16)Мечты бесценны сами по себе хотя бы потому, что способность мечтать – осколок утерянного детства. (17)Крохотный, как бриллиант, и сверкающий, как бриллиант. (18)А ведь человек живёт только в детстве своём. (19)Только. (20)В юности он – суетится, в зрелости — озабочен, в старости — раним. (21)Вот почему мечты для меня — просто способ продолжения жизни. (22)Всегда что-то обещающей и никогда не выполняющей своих обещаний. (23)Может быть, именно в этом и заключается её прелесть? (24)Как знать, как знать…

(25)Так что — мечтайте. (26)Если упорно о чём-то мечтать, то мечта обретает зыбкие черты нереальной реальности, и вы снова к чему-то стремитесь, снова чего-то ждёте, снова чего-то желаете. (27)Но ведь способность чего-то ждать и желать и есть основа нашей жизни.

(28)Например, желание заглянуть за горизонт. (29)У человека всегда два равно недостижимых горизонта: будущее и прошлое. (30)В будущее заглядывать тревожно, а тревога перед сном — гарантия тяжёлых сновидений. (31)И я заглядываю за второй, дарованный только человеку горизонт. (32)В прошлое. (33)Оно прочно прикрыто толстым льдом прожитых веков, а потому вечно спокойно и безмятежно. (34)Оно — БЫЛО, но ведь было! (35)А «БЫЛО» — всего лишь одна из форм глагола «ЕСТЬ».

 

(по Б.Л. Васильеву*)

* Борис Львович Васильев (1924–2013) — русский советский писатель и сценарист.