Сочинение по тексту из повести Чичёва "Женькина война"

Повесть поэта и писателя Чичёва "Женькина война" автобиогафична (как становится ясно из рецензии 26 задания), но сам текст, предложенный для выполнения задания 27, о долгой голодной бесчеловечной зиме войны и коротких вёснах человечности: эти метафоры противопоставлены в первом абзаце и последовательно объясняются в каждом из последующих.

Сначала собака уходит, чтобы выжить, потому что понимает: зима войны - и выживают поодиночке, не до нее. Но собака возвращается, когда приходит весна, потому что понимает, что только среди людей у ее щенков есть хоть какая-то надежда выжить. Дэлька возвращается, чтобы умереть среди людей и чтобы дать жизнь согласно извечному закону природы.

Смерть смертию поправ, собака умирает только тогда, когда последний щенок добрался до соска. Таким образом писатель Чичёв иллюстрирует главный закон жизни: жизнь возможна, только если есть надежда, любовь, сострадание, милосердие. Что даже в голодные зимы войны случались вёсны человечности.

И Дэлька оказалась права: один щенок выжил - его выходил Женька, маленький голодный худющий семилетний мальчишка. Выходил, несмотря на зиму войны, потому что принял решение: один щенок должен жить! И купил. Соску. И выкормил, укутывая бутылочку от холода, по-взрослому поправляя ее, чтобы большеголовый щенок не подавился. Соседская девчонка и средних лет женщина удивлялись: как?! Война же!

Вот так - словно бы отвечает Чичев: потому что в долгую зиму войны быстро повзрослел, потому что случались и вёсны, потому что пришло время дать жизнь и Женьке, - "Вот что!"

Третий эпизод начинается, когда на подстилке сосет из бутылочки спасённый щенок, а Женька подправляет её: картину торжества жизни нарушает новая война - война мести, война отмщения. Все пошли смотреть на врага, вернее, на бывших врагов, виновников зимы войны, - теперь они - пленные.

Последнее испытание весны человечности, по Чичёву, - испытание человеческого милосердия перед желанием справедливого отмщения бывшему врагу: да - в пленных полетели камни. Но пожилой конвоир спустился с железнодорожной насыпи и взял одну из женщин за руку.

Так пожилой солдат ответил на главный вопрос: люди всё же люди. Да, пленные были врагами, но они теперь пленные, обыкновенные люди, и, как каждый человек, пленные надеются на спасение, на жизнь, на милосердие.

Да, на несколько минут месть войны затмила весну жизни, да, один пленный остался на насыпи и из его виска текла кровь. Но всё же...

Есть все же надежда, что человек будет видеть в человеке человека - и это не будет самым страшным, как для этих голодных, измученных зимой бесконечной войны женщин: увидеть во враге - обыкновенного человека.

Думаю, для писателя Чичёва, как и для многих прошедших войну, но сохранивших человечность, ясно одно: даже в голодные зимы войны случаются вёсны человечности, даже в войне есть место милосердию, даже в смерти рождается жизнь. 

Рассказывая о «Женькиной войне», писатель Чичёв отвечает на главный вопрос о человечности и милосердии так: собака вернулась, аптекарская женщина продала соску, щенок выжил, а пожилой солдат остановил ярость женщин, потому что повесть про Женькину войну – всё же про вёсны человечности, про становление человека, а не про войну; про жизнь...

468 слов

ИСХОДНЫЙ ТЕКСТ

    (1)Война вспоминается мне как долгая голодная зима. (2)Но наступали и вёсны. 

    (3)Однажды утром, когда морозец прихватил намешенную прошедшим днём грязь и затянул лужицы хрусткой корочкой льда, вернулась домой отощавшая, ослабевшая Дэлька. (4)Собака брела по краю переулка вдоль кустов акации, ложилась, скуля. (5)Потом снова шла, покачивая набухшими, как почки сирени, сосцами, держа путь к дому, из которого сбежала от голода год назад, шла, чтобы свершить извечный великий обряд природы… (6)Понимая: только дома у потомства будет хоть какая-то надежда выжить. 

    (7)От того места, где раньше стояла калитка, она уже не смогла идти. (8)Она легла и молча, не скуля, поползла, тяжело перевалилась в конуру, покрутилась там немного и выложила морду наружу, закрыла глаза. (9)И стала ждать. 

    (10)И когда последний щенок добрался до соска, силы оставили её. 

    (11)В пустой аптеке средних лет работница возилась со шваброй. (12)Открылась и закрылась входная дверь, но никто вроде не вошёл. (13)Вдруг снизу вытянулась детская рука с монетой, и из-под прилавка раздался голос:     

    – (14)Соску дай, вот что! 

    (15)Женщина перегнулась через витрину и, обнаружив, что это всего-навсего Женька, закричала: 

    – (16)Зачем тебе соску, сопляк! (17)Давай отседа! – (18)Соску дай! – твёрдо повторил Женька.– (19)Дэлька померла, и щенки помирают. (20)Вот что! (21)Один остался! 

    (22)Та изменилась в лице, полезла за соской, приговаривая: 

    – (23)Господи, война ж… (24)Дети с голоду мрут… (25)А тут щенок… 

    (26)Царица небесная!.. 

    (27)…На крыльце дома на подстилке щенок сосал через соску из бутылки, укрытой тряпкой. (28)Рядом сидел Женька, худющий, суровый, подправлял щенку соску. (29)Симка, соседка, лузгая семечки, не могла наудивляться: 

    – (30)Надоть же, выходил! (31)Сам не жрёт, собаке сплавляет! (32)Как же это тебя угораздило, а, Жень? 

    (33)Щенок, большеголовый, лобастый, всё сосал, зажмурив глаза. 

    – (34)Как пса-то назовёшь? 

    – (35)Башкан он. (36)Вот что, – заявил Женька. 

    – (37)Точно, Башкан и есть, – согласилась Симка. 

    (38)Вдруг из сада вылетела Лена, подбежала – глаза мечутся, изо всех сил крикнула: – 

    (39)Немцы! (40)Пленные! (41)Целый эшелон!  

    (42)На путях стоял эшелон с пленными. (43)Двери теплушек были раскрыты. 

    (44)Немцы молча стояли, навалившись на брусья в проёме дверей. (45)Вдоль насыпи спиной к улице застыли часовые. 

    (46)А за ними застыли все, кто был в этот час рядом. 

    (47)Молчали пленные. (48)Молчали часовые. (49)Молчали женщины и дети. (50)Первый раз они видели живого врага. (51)Враг был не такой, как на плакатах – звероподобный, тупой варвар. (52)Не такой, чтобы его можно было испугаться. (53)Или озлобиться против него. (54)Они выглядели обыкновенно, о-бык-но-вен-но! (55)И это было самым страшным. 

    (56)А пленные немцы смотрели на стоящих у насыпи без любопытства – привыкли! (57)Только команда о раздаче пищи, поданная кем-то на немецком языке, расшевелила их. (58)Они спрыгивали на шпалы и выстраивались в аккуратную очередь вдоль вагона к полевой кухне. (59)Получали свою порцию в котелок и аккуратно ели. 

    (60)Вряд ли кто из наших мог похвалиться, что у него в доме обед не хуже. (61)Вряд ли. (62)Женщины, подростки, дети смотрели молча на серую, как россыпь камней, массу пленных. (63)Как? (64)Вот эти – враги? (65)Вот эти – сделали стоящих здесь вдовами и сиротами? (66)И теперь они спокойно жрут хлеб, оторванный от наших детей? (67)Убили, и теперь получают долю убитых? (68)Убийством заработали себе право на котелок? 

    – (69)А-а-а-а-а-а-а! – закричала, не выдержав, какая-то женщина.– (70)Сволочи! 

    (71)Убийцы-ы! (72)И схватив с насыпи кусок щебня, швырнула его в пленных, снова схватила и снова швырнула. (73)А за ней ещё кто-то, и ещё… 

    (74)Закричали часовые, забегал начальник охраны. (75)Пожилой солдат из часовых скатился вниз, схватил кого-то за руку: 

    – (76)Да будет вам, бабы! (77)Люди же! 

    (78)Женщина вырвалась, закричала: 

    – (79)А мы, мы – не люди?! (80)Не лю-у-ди-и-и?!! 

    (81)Испуганные пленные поспешно забирались в вагоны, закатывали двери. 

    (82)Один остался стоять, держась рукой за висок. (83)Сквозь пальцы сочилась кровь.

(по Ю.И. Чичёву*) 

*Юрий Иванович Чичёв (род. в 1938 году) – современный русский поэт, писатель, журналист.